Ванда Руткевич — первая европейка, которая поднялась на Эверест и вершину К2. Она занималась делом жизни, а о ней уже писали книги, пишет wroclawiski.eu. Известная жительница Вроцлава стала героиней автобиографии. Впрочем, мало читателей такого жанра верят в, часто, преувеличенные, искаженные, идеализированные образы главных героев. Но книга о Ванде Руткевич — другая, не о «богине гор», а о хрупкой женщине, переполненной личной трагедией, рассказывает dziennikzachodni.
Непростая женщина
25 октября 2017 года исполнилось 25 лет со дня гибели вроцлавской альпинистки. В этот день вышла также автобиографическая книга Анны Каминской о Ванде Руткевич. Рассказ оказался чрезвычайно удачным и интересным. Информации, действительно, много: многочисленные интервью, также с родственниками, неопубликованные фото и документы, — все это открывает мир незаурядной женщины на 480 страницах.
Автор не является знатоком альпинизма, поэтому, когда этого требовал сюжет автобиографии, не гнушалась обращаться за комментариями к специалистам.
Ванда Руткевич — полная противоречий женщина. Она была, безусловно, сильной, амбициозной, при этом хрупкой и чувствительной. Альпинистка упорно шла к своему Эвересту, смотрела в глаза смерти, не боялась рисковать. В то же время в собственном внутреннем мире чувствовала пустоту, которую, к сожалению, не смог заполнить никто.
Ванда родилась 4 февраля 1943 года в Плунге, Литва. После Второй мировой с семьей переехала во Вроцлав, где и закончила технологический университет как инженер-электрик.
По праву считается одной из самых выдающихся женщин в мире альпинизма. В 1978 году стала третьей женщиной в мире, первой полькой и европейкой, которая покорила Эверест. А в 1986 — первой женщиной, которая вышла на восьмитысячник К2. Впрочем, Ванда тогда не смогла на 100% познать вкус славы, поскольку во время спуска погибли члены ее команды Лилиан и Морис Баррарды.
Руткевич вполне могла получить титул первой в мире, которой покорились самые большие восьмитысячники планеты. Она была на вершинах Джомолунгмы, Нангапарбата, К2, Шишабангмы, Гишербрума 2, Гишербрума 1, Чо-Ойю, Аннапурны 1.
Интересным является совпадение, во время первого восхождения Ванды на Эверест. В тот же день Иоанн Павел 2 был избран папой римским. Когда они разговаривали, отец сказал, что Бог захотел, чтобы они оба в тот же день взошли так высоко.
Гибель
Ванда Руткевич считается пропавшей без вести с 1992 года. В то время женщина покоряла гору Канченджангу (8586 м). На третью вершину мира Ванда поднималась с Карлосом Карсолио. Штурм северо-западной стены начался 12 мая утром из лагеря, на высоте 7950 метров.
Карлос поднялся на вершину, когда преодолел тяжелые 12 часов восхождения по глубокому снегу. В то время Руткевич немного отставала. Когда мужчина уже был на обратном пути, на высоте 8200 м встретился с Вандой. Женщина не имела соответствующего снаряжения, но приняла решение спрятаться и переждать ночь на склоне. Утром альпинистка намеревалась продолжить свое восхождение. Впрочем, такое решение стало для Ванды роковым.
Альпинистка была очень истощенной, поэтому не могла трезво оценить ситуацию и принять взвешенное решение. А оно спасло бы ей жизнь. Карлос утверждал, что также был слишком истощен в тот злосчастный день, чтобы убедить Руткевич спускаться вместе с ним.
Тело Ванды так и не нашли.
В 1995 году два итальянских альпиниста увидели тело на юго-западной стене горы. Мужчины предположили, что оно могло принадлежать Руткевич. Женщина, по их версии, поднималась, или спускалась по северо-западному склону, недалеко от вершины. Тогда сорвалась и оказалась на юго-западной стороне.
Впрочем, детальный анализ свидетельств об одежде и болгарские этикетки, говорил о том, что тело принадлежало, скорее всего, болгарской альпинистке Й. Дмитровой. Женщина погибла в лавине на склоне Канченджанги в октябре 1994 года.
Из воспоминаний о Руткевич
Из книги Анны Каминской Ванда предстает как довольно трагическая личность. Ее желание подниматься выше и выше в поисках свободы скрывало душевную пустоту, отсутствие близких друзей и дома, которого женщина не имела. Казалось, трагедия никогда ее не покидала, еще с того времени, когда Руткевич потеряла нескольких близких родственников.
Ванда любила жизнь, впрочем, так же сильно любила горы и риск. Из автобиографии, Руткевич предстает как очень загадочная женщина. Она стремилась подниматься все выше, делать это лучше, в полной мере чувствовать горы. Впрочем, в определенный момент жизни, таки перешла границу собственных возможностей. Возраст делал свое, подниматься становилось труднее, а в горах везло все меньше.
Ванда была женщиной до кончиков волос. Только обмороженные, натруженные, сильные руки выдавали увлечение Руткевич. В горы она всегда брала духи и какие-то красивые вещи, не забывала мыть голову. Альпинистка любила привозить из экспедиций сувениры, например, индейские платья, белоснежные блузы, которые были визитной карточкой Ванды.
В книге Каминская вспоминает слова, которые Руткевич периодически повторяла. Она была уверена, что смерть найдет ее в горах. У женщины была также записная книжка, из которой вычеркивала имена своих коллег. Их навсегда забирали беспощадные вершины. Тяжело переживала гибель Е. Кукучки.
Семья
Большое значение в формировании Ванды как личности имела ее семья, а именно, — папа. Об этом рассказывала Анна Викторовская — многолетний секретарь Польского общества альпинизма.
Отец З. Блашкевич был инженером. Образование получал во Львове. Это человек широких горизонтов, открытый. Блашкевич знал языки, не боялся перемен, занимался йогой, каратэ, плаванием и стрельбой, много переезжал. Именно он был вдохновением Ванды. Благодаря ему, женщина выросла амбициозной и успешной в различных видах спорта. Руткевич всегда хотела производить на отца впечатление. Папа собирал патенты на изобретения, а Ванда коллекционировала горные вершины.
Смерти ее дяди, брата и отца наложили на жизнь альпинистки тяжелый, глубокий след. Трагичность усугубляла и мать Мария, которая запрещала разговоры об умерших родственниках. Мама вела себя так, будто дядю не заморили голодом в лагере, будто от разрыва снаряда не погиб старший брат Ванды Юрек. Женщина молчала даже тогда, когда отец Ванды был жестоко убит годами позже.
Так Ванда росла рядом с матерью, которая постоянно скрывала эмоции. Девушка считала, что именно так нужно справляться с трудностями. Еще до трагических смертей, маленькой, никогда не знала, чего ожидать дома: ссоры между родителями, маминого взрыва эмоций или разбитых тарелок. Общение с друзьями у очага заменяли Руткевич семью.
Образ жизни привел к тому, что Ванда прекрасно справлялась там, где неопределенность является нормой. Считала, если она заигрывает со смертью, то та ей непременно нужна. Альпинистка любила риск и горы, которые стали как жизнью, так и смертью женщины.
После исчезновения Ванды, ее мать Мария, при разговоре, казалась спокойной, образованной и милой женщиной. Радостно рассказывала о том, какой приветливой, радостной была ее дочь, особенно перед каждой следующей поездкой в горы. Создавалось впечатление, будто женщины были очень близки.
Впрочем, по словам сестры Ванды Нины, связь у детей была только с папой, который заботился о них и проводил совместно время. Мать увлекалась оккультизмом, агни-йогой, мистицизмом Востока. Мария не делала ничего: не убирала, не ухаживала за детьми, не ходила за покупками. По словам сестры Нины, мама просто была. У Ванды всегда были сложные отношения с матерью.
Несколько браков и многочисленные отношения не приносили Руткевич счастья. Женщину не научили любить и показывать эмоции. Она умела лишь использовать в достижении собственных целей. Несмотря на глубокую душевную пустоту, Ванда очаровывала одной только улыбкой. Впрочем, так же внезапно отказывалась от человека. «Манила, как змея», — так о ней говорили знакомые альпинисты.